Корабельные драмы

Наступило время осенних штормов – беспокойное для матерей и жён, трудное для рыбаков. Мы, живущие на берегах самого прекрасного, но сурового озера в мире, как никто другие знаем нрав Байкала. Рассказывая о корабельных драмах, хотим напомнить всем землякам о необходимости соблюдения техники безопасности на воде. Начнём с далёкого 1898 года…

К 1898 году железная дорога подошла к Байкалу, для переправы вагонов через озеро предназначались 2 ледокола – «Байкал» (железнодорожный паром) и «Ангара» (грузопассажирское судно). Ледоколы были построены по заказу российского правительства на верфях Англии, по частям на лошадях доставлены в село Листвяничное (теперь Листвянка), где русские мастера произвели сборку ледоколов. «Байкал» спущен на воду в 1900 году. Это был 3-х палубный гигант длиной в сотню метров, 3 рельсовые ветки вмещали 27 гружёных товарных вагонов, кроме этого в трюмах до 800 тонн груза, на верхней палубе — 300 пассажиров. В машинном отделении находилось 16 паровых котлов.

В 1903 году как вспомогательное судно к «Байкалу» подключается «Ангара». В 1918 году ледокол-паром стал не случайной, как принято считать, жертвой гражданской войны. В августе в местечке Танхой, где ледокол обычно заправлялся
горючим, в тумане он был обстрелян белыми, из пушек, установленных на борту катера «Каландарошвили». Красные хранили на ледоколе оружие и боеприпасы. Когда деревянные борта «Байкала» загорели, вся команда и красные командиры покинули корабль. По словам старожилов, механики продолжали работать в машинном отделении и поняли, что судно горит, только когда к ним начал проникать дым.

К счастью, как утверждают историки, никто из экипажа не пострадал, хотя пожар разошелся так, что на расстоянии 50 метров обжигало кожу. Ледокол отбуксировали
на станцию Мысовая, где он ещё месяц догорал, пока не выгорели запасы угля в бункерах. Иркутский писатель В. Жемчужников писал в своих заметках, что «Байкал» погиб по нелепой случайности на станции Мысовая. Однако бывалые моряки утверждают, что ледокол не мог стоять на станции Мысовая, так как там было мелко. От «Байкала» остался только металлический корпус. Так было загублено уникальное гражданское судно, в то время второе в мире по мощности и грузоподъемности. Всего 18 навигаций прослужил ледокол людям, отдыхая 3 месяца в году. Два паровых котла с погибшего судна ещё долго работали на грузопассажирском судне «Ангара».

«Ангара» по мощности и водоизмещению в 3 раза уступала ледоколу «Байкал», после его гибели «Ангара» осталась самым крупным судном на Байкале, она могла взять на борт 300 пассажиров, 250 тонн трюмных грузов. С Нижне-Ангарска
перевозили по 130 бочек с омулёвой икрой, а это 2 железнодорожных вагона. Ледокол ходил по Байкалу до 50-х годов прошлого столетия. На нём провожали на фронт своих мужей сибирячки, и он же привозил оставшихся в живых фронтовиков домой. В настоящее время ледокол « Ангара» стоит на вечном приколе в г.Иркутске в микрорайоне Солнечный, в нём находится музей.

1901 год. «С 14 по 15 октября на Байкале погибло 176 человек. Пароход «Яков», следуя из Верхнеангарска, вёл на буксире три судна: 1-е – «Потапов» с 549 бочками рыбы и 161 человеками рабочих и 15 ч. команды, 2-е судно Могилёва с 250 бочонками рыбы и рабочими и 3-е судно Шипунова с 240 бочками рыбы и рабочими, 3 бурятских лодки – мореходки. 14
октября в 4 часа дня, пройдя Малое море и не дойдя вёрст 15 до маяка Кобылья голова, пароход
попал в сильную бурю. Буксирующие суда одно за другим были отпущены. Их постигла такая судьба.
Судно Могилева было выброшено на берег, судно Шипунова удержалось на якоре не
более как в 30 саженях от острой береговой скалы, о которую судно «Потапов» в ночь на 15 октября разбилось в щепки. Все, бывшие на нём люди 176 человек погибли. На берег было выброшено 27 обледенелых трупов. Две бурятские лодки были выброшены на берег, а одна
погибла, хотя буряты спаслись. Метеорологическая станция, находящаяся на Кобыльей голове, на высоте 20 саж., оказалась вся во льду. Буря была двое суток и настолько сильная, что трупы примёрзли к скале на высоте 10 саж.». Эту информацию мы нашли в «Летописи города Иркутска» за 1881 -1901 гг., автор Романов Н.С. (Иркутск 1993г., стр.467).

1902 год. Бешенная Сарма стала виновницей жуткой катастрофы. Колёсный пароход «А. Невский» тянул на буксире 3 баржи, которые возвращались с омулёвой путины с рыбаками и их семьями. Сарма страшным напором погнала караван на береговые утёсы (возле мыса Кобылья голова). Пришлось перерубить канаты, разъединяться. Одну баржу удачно выбросило высокой волной на песчаную отмель, а другие были разбиты о скалы. Погибло 170-280 человек, точных данных нет. Сам пароход, уцепившись двумя якорями за грунт, безостановочно работая в режиме «полный вперёд», чудом уцелел. Рассказ о гибели парохода «А.Невский» взят из архива Хужирского краеведческого музея.

Островитяне часто вспоминали о страшной катастрофе у мыса Тодокта. Все, кто слышал об этой трагедии, рассказывают разные версии. Я не могу утверждать, какая из версий наиболее правдивая, поэтому напишу обо всём, что слышала.

Из воспоминаний Власова Виктора Дмитриевича, записанных 13 апреля 2004г.: «О крупном кораблекрушении на Байкале я читал (но не помню точно источник), следующее: колёсный пароход в 1908 году шёл из Иркутска в Нижне-Ангарск с переселенцами, которые везли с собой на новое место всё своё хозяйство, коров, приобретённых на подъемные деньги. Дело было осенью. Ветер начался в районе мыса Кобылья голова. Матросы хотели бы встать на отстой, но в радиусе 3 км. не было ни одной бухточки. Пароход не мог двигаться из-за сильных волн, пришлось обрубить канаты, на которых крепились 2 баржи. Пароходу чудом удалось спастись, а баржи разбило о скалы в районе Тодакты ( между островом Огоем и Замогоем). Слышал об этой трагедии Виктор Дмитриевич от жителя д.Ялга Владимира Мангутова, а ему рассказывал его дед. Дед говорил, что с разбитой баржи спасся один пассажир, он добрался до Семи Сосен, где его накормили, обогрели. Как долго он находился в улусе, дед не помнил. В ночь трагедии жители Семи Сосен слышали крики людей и коров, а рыбаки закидных неводов в Советское время частенько вместе с рыбой вылавливали кости от коров и человеческие черепа, резиновые калоши. Об этом рассказывал бригадир рыболовецкой бригады Сутырин Ефим Иванович. Об этом событии так же упоминал другой житель Ялги – Малаткин Владимир».

Воспоминаниями делиться и его старший брат Власов Владимир Дмитриевич: «Я слышал от Болдонова Александра (отец известного на Ольхоне человека – учителя, бывшего председателя Болдонова Николая Александровича), ходившего матросом в 1942 году на «Ольхонце», где я работал механиком. Погибший пароход шёл в Нижне-Ангарск, по
пути они остановились на острове Замогой, запастись дровами. Матросы из невежества разорили орлиное гнездо. На обратном пути пароход вел две баржи: одна гружённая, а другая пустая. В шторм попали в районе Тодогты. Пустую баржу выбросило на берег, а на вторую баржу, где находились люди (заключённые), около 200 человек, разбило о скалы. Люди примерзали к скале, выбраться живым было не возможно. В районе Тодогты на горе есть небольшое озеро, оно то появляется, то исчезает. Рядом находиться братская могила, погибших в этой катастрофе
людей. Во время войны рыбаки очень часто вылавливали кости погибших, их складывали на носилки и несли к братской могиле».

Вот такие версии о событии давно минувших лет удалось собрать. Где здесь, правда, а где вымысел неизвестно. Однако ясно, что шутки с Байкалом плохо заканчиваются. К природе надо относиться как к живому существу — беречь и почитать, как
традиционно делали это коренные народы, живущие на этой земле.

1932 год. Пароход «Шмидт» был выброшен на
камни, как постамент, в его днище обнаружили 32 пробоины.

В 1944 году в районе Бугульдейки, где был конечный пункт приёма рыбы Мало-морского рыбозавода, в страшный шторм попал дрифтер «Щука». Опытный капитан Александр Гаркас вёл на буксире 2 баркаса с солью. Неделю грузили 15 тонн соли вручную.

Шторм начался на подходе к устью реки Бугульдейка. Один баркас сумели завести в безопасное место, второй выбросило на берег. Дрифтер с большим трудом завели за
скалы. Всю ночь судно стаскивало с якоря. Ночью разразилась жуткая гроза, ливень. Под утро корабль дёрнуло раз, второй рывок и… выкинуло полностью на берег. Оставшаяся в трюмах соль, которая загружалась туда не один день, была выброшена матросами из грозящего затонуть судна за 30 минут. Законсервировали машинное отделение. Собрали вещи. Один матрос спустился
на берег, где всё ёще бушевала буря, привязал за дерево канат. По нему переправили вещи, сошли остальные члены команды. Мощным ударом волны разбило лодку. Израсходовав, 20 литров солярки, смогли при ливне развести костёр из просмолённых досок, оставшихся от разбитой
лодки. Весной приехали ремонтировать «Щуку», сдёрнули на воду, и она сразу затонула. Но судно смогли восстановить, и оно ещё послужило людям.

В 50-е годы Астраханский морской бот (АМБ) «Сатурн» налетел на камни в районе Красного яра. Капитан не рассчитал – в этом месте подводные камни выступают далеко от берега. Сделали пробоину, затопило машинное отделение. Пристать к
берегу из-за камней было не возможно, корабль тонул, и моряки были спасены чудом. На помощь катеру пришёл «Юпитер», принадлежащий Мало-морскому рыбозаводу. Никто не пострадал.

В 50-е годы сейнер «Ленинградец» попал в шторм в районе Рыбхоза. Что-то, возможно сети, намоталось на винт. Корабль стал неуправляемым. Капитан Хабитуев Иван сумел сообщить, что они терпят бедствие. На помощь вышла «Победа», но до них не дошла. Ее капитан Трофимов, видя, что шторм усиливается и испугавшись за свою команду, завёл судно в Харанцы. Матросам неуправляемого «Ленинградца», который с силой кидал шторм, оставалось только надеяться на судьбу. И удача улыбнулась им, оба якоря,
наконец, зацепились за грунт, и сейнер выстоял.

1954 году погиб сейнер «Сталинградец», из 17 человек в живых остался один Алексей Дубинин.
Случилась трагедия 24 ноября. Подробное исследование данного кораблекрушения провела Каплина З.И. в газете « Байкальские зори» в августе 2004 года. В Хужирской библиотеке был подготовлен и проведён день памяти погибших, приглашённый по этому случаю. Священник отслужил молебен. Современники сидели за столом, вспоминали подробности, плакали. Нам, ведущим, тоже было трудно сдержать слёзы. На сейнере работал мой отец Власов Глеб Дмитриевич. Роковой рейс случайно не стал для него последним. Из-за желудочного приступа он попал в больницу. (Но уже 5 августа 1969 года Байкал все-таки забрал его жизнь. Спасая
тонущую семью, он погиб.) Младший брат отца Власов Виктор Дмитриевич тоже хотел ехать на «Сталинградце» в Хужир, но начальство вернуло его в Иркутск. Судно погибло из-за нарушения техники безопасности, плохо на судоверфи была закреплена рубка, отсутствовали леера (проволочные перила).

В ноябре 1953 года погиб со всей командой речной буксир «Буревестник», капитан Бахашкин Б.Ш.. Приближались ноябрьские праздники, родственники опытного капитана жили в Онгурёне, туда и направилось судно. Шторм начался в районе Сурхайт. На палубе открытого типа замерз штуртрос, судно стало неуправляемым. Говорили, что двигатель не хотел работать почти сразу, после выхода из порта,
но на это не обратили особого внимания. Затонул «Буревестник» в районе Будуна.
Люди из Харанцов и Улан- Хушина слышали крики, но никто не мог помочь терпящему бедствие кораблю.

1956 год. Теплоход «Ермак» с плотом 1800 куб.м.
древесины попал в шторм. Пучки с лесом начало разбивать, решили зайти на отстой, но в районе Малых ворот теплоход затонул. Погибла вся команда.

В 70-е годы произошла ещё одна история. Приказом управляющего рыб треста и регистром Восточно-Сибирского бассёйна навигация закрывалась 20 октября. На
Мало-морском рыбозаводе всегда отдавался приказ капитаном флота Гаврилкиным И.М. в связи с производственной необходимостью продлить навигацию. В тот год завод передал катер «Победа» в аренду в Нижне-Ангарск.
«Победа» водила баржи с грузом для консервного завода, из Мысовой в
Нижне-Ангарск перевозились специи и растительное масло. 28 ноября вышли из Нижне-Ангарска, вскоре начался шторм. Капитаном на судне был бывший фронтовик Кичигин Н.И.. Он попытался выбрать место для отстоя, но все попытки оказались безуспешными. Подойти к берегу было
невозможно, но, хорошо зная берега Байкала в тех местах, решили «выброситься» на берег. Три попытки не увенчались успехом.

«Победу» сбрасывало в бушующий Байкал. Судно покрылось льдом, вышел из строя штуртрос. Механик Власов В.Д. вспоминает, что словно что-то подтолкнуло его
накануне проверить и отладить румпель (ручное управление, которое обычно не используется), который затем и помог им продвигаться дальше. Волна достигала 6-7 метров. Владимир Дмитриевич знал, что двигатель на «Победе» выработал свои ресурсы и думал о том, чтобы он не отказал. Вдобавок к буре пошёл  сплошной стеной мокрый снег. Практически не было видимости. Спасала тёплая одежда. Капитан стоял в рубке за румпелем, в машинном отделении находился Глызин Василий. Муравьёв Анатолий, Белакуров Виктор, Власов Владимир дежурили на палубе. Лопнуло 7 шпангоутов, но пробоин к счастью не было. С неимоверными усилиями дошли до бухты Заворотная. Разбили компасы, выпили спирт. Оббили лед с судна. Погода установилась. Вышли в Хужир. Глыба льда подошла к пирсу. Дома ждали семьи. Тяжело пришлось капитану флота Гаврилкину И.М., приходилось прятаться от разъяренных жён моряков. К счастью, всё обошлось. Моряки заплатили за разбитые компасы, сколько стоили их жизни, никого не волновало. Как и раньше продолжали практиковаться приказы у руководства Маломорского рыбозавода « … в связи с производственной необходимостью».

В 1983 году в районе Красного яра попал в шторм и погиб теплоход «Шокальский». Моряки говорят, что молодая лихая команда, чтобы увеличить скорость корабля, решила убрать балласт. Судно стало неустойчивым и, попав в шторм, затонуло. Погибла вся команда.

Сколько утонуло лодок и рыбаков на Байкале – не перечесть. Каждому кажется, что с ним ничего подобного не произойдёт. Дорогие земляки, будьте бдительны! Берегите себя для своих семей. Пусть печальный опыт байкальских моряков послужит уроком.
Выходя в море, не забывайте проверить мотор, взять запасные части, инструменты,
имейте в наличии спасательные средства.

Желаю
вам семь футов под килем!

Кирильчук Л.Г.